Женщина - место встречи Бога и человека
 Если мужчина соучаствует в деле Воплощения своим безмолвием в лице святого Иосифа ("Слово, приемный сын безмолвия"), женщина, напротив, произносит "фиат" (да будет) от лица всех людей. На "фиат" творящего Бога Отца отвечает смиренное "фиат" "рабы Господней". Это "фиат" - необходимая человеческая предпосылка Воплощения, свободное "да" всего человечества, произносимое устами Девы Марии: "Да, я желаю Своего спасения, Я жажду Господа Моего". Иисус Христос не мог бы принять человеческую плоть и кровь, если бы человечество - Мария - не дала Ему их добровольно как дар, как непорочное приношение. В Сочельник Церковь поет: "Что принесем Тебе, Христе?.. Каждое из твоих творений благодарение Тебе приносит: Ангелы - пение, небеса - звезду, волхвы - дары, пастыри - чудо, земля - вертеп, пустыня - ясли; мы же Матерь Деву…". Вот почему для восточного богопочитания именно "Феотокос" (Матерь Божия), держащая на Своих руках Младенца Иисуса (а не хотя бы Симеон Богоприимец), - в подлинном смысле слова икона Воплощения, верховный образ общения Бога и человека, место встречи двух "фиат".
Человек Иисус не знает земного отца, но знает Свою Мать; зато отношения их - сыновне-материнские, Он связан с человечеством посредством материнства. Восточная Церковь останавливает свое внимание на словах Господа, обращенных к апостолу Иоанну: се, Матерь твоя (Ин. 19,27) и усматривает в них указание на исполнение назначения Евы: Мария - "Матерь живущих", образ Церкви в ее аспекте материнского покровительства. Как Оранта, Она - молитва Церкви; на иконах, посвященных этой теме, Она простирает Свой омофор над миром, "пестуя" его, и в композициях "Деисис", имеющих эсхатологическое значение, Она предстает как Ходатайница.
Новая Ева во Христе, Пресвятая Дева Мария вносит истину в человеческую природу, Церковь свидетельствует о ее ПРИСНОДЕВСТВЕ, утверждая, что Она в своей сущности Дева и ПОСЕМУ - МАТЕРЬ. Дело в том, что как правило девственность расцветает в материнстве и всякая женщина призвана стать матерью.
По-гречески слово "целомудрие" означает: целостность и воссоединение, самая способность к соединению. В древней литургической молитве слышится просьба, обращенная к "чистейшей Феотокос": "Любовию твоею свяжи душу мою"; сделай так, чтобы из агрегата психических состояний возникло единство, родилась душа. Только эта сила единения способна остановить процесс разрушения, каким охвачен современный мир с его мужской цивилизацией. Благодаря своему целомудренному устроению, женщина призвана осуществить это воссоединение. Спасение цивилизации зависит от "вечной женственности". Нам откроется ее спасительная сила, если мы уразумеем, что Ева подверглась искушению отнюдь не в качестве "слабого пола". Напротив, она была соблазнена, потому что она представляет собой начало религиозной целостности человеческой природы: пораженная в сердце, последняя тотчас же падает. Адам покорно следует за нею. "Жена дала мне плод".
Предоставленный себе самому, мужчина блуждает в бесконечности своих абстракций, среди созданных им усовершенствованных технических орудий, унижающих его достоинство; морально испорченный, он начинает все портить, и создает мир на основе своих постулатов, проникнутых отрицанием человеческого начала - мужчина в агонии. Безумие - это болезнь одного, мужской рассудок - коллективное безумие, охватившее всех. Подлинно женственное начало хорошо обрисовано Клоделем, который вкладывает в уста Благодати такие слова: "Я недоступна рассудку, ты не сможешь сделать, ты не сделаешь со мной, что ты хочешь, но я пою и танцую".
 Мужчина проецирует себя в мир, создавая орудие, женщина совершает это, отдавая себя. В своем сокровенном существе она настроена в унисон с ритмами природы. Но как правило, физиология и психика зависят от духа, служат ему и выражают его. Из присущего женщине МАТЕРИНСКОГО ДУХА проистекает ее физиологическая способность рождать. Точно так же мужчина обладает физическими мужскими свойствами потому, что в его духе есть нечто, свойственное той "силе", о которой идет речь в Евангелии: "употребляющие усилие овладевают Царствием Божиим" (см.: Мф. 11, 12).
Если мужчине свойственно ДЕЙСТВОВАТЬ, то женщине свойственно БЫТЬ, и это по преимуществу религиозное состояние. Мужчина создает науку, философию, искусство, однако он все извращает, подвергая опасной объективации организованную правду. Женщина противостоит всякой объективации, потому что она находится в перспективе не творчества, но рождения потомства; она сама, в силу своей природы, является критерием, который исправляет всякую абстракцию. Возводя ценности к их центру, правильно раскрывая мужское слово, женщина всегда будет инстинктивно утверждать превосходство бытия над теорией, активного над спекулятивным, интуитивного над дискурсивным. Она обладает даром неспосредственного проиникновения в существо другого, рожденной способностью схватывать неуловимое, разгадывать судьбу. Охранять мир мужчин в качестве матери и очищать его в качестве девственницы, даруя этому миру душу, свою душу, - таково призвание женщины, будет ли она монахиней, незамужней или супругой.
Мужчина, связанный со Христом-Первосвященником, проникает сакраментально в стихии мира сего, освящает его и преобразует в Царство Божие. Проявляя силу, он восхищает Царство. Между тем, это сокровище и есть агиофания, святость бытия, и Жена поражает змия в главу не своими действиями, но всем своим существом, своей чистотой. Для демонов нестерпима именно эта святость бытия.
Мужчина экстатичен, он распространяет свое существо и проявляет свою гениальность вовне, дабы покорять мир; женщина же энстатична, обращена к своему существу, к бытию. Женское начало раскрывается на уровне онтологической структуры, оно не слово, но "ессе" (быть), лоно творения. "Феотокос" отдает все Свое существо, в которое вселяется Слово, Она носит Его и обнаруживает. В литургии Пресвятая Дева отождествляется со сферой Премудрости Божией, и в нем прославляется достижение цели Божественного творения: "термино фиссо д'етерно консилио" (конечная цель извечного желания Божьего).
У Гераклита мы встречаем такое изречение: "Война - отец всех вещей", и противоположное: "Гармония, согласие - мать всех вещей". Он приводит поразительный образ лука и лиры. Греческое слово "биос" означает и "лук", и "лиру", то, что убивает, и то, что животворит. Отец - война - символизируется луком, а мать - симфония - лирой. Между тем, можно сказать, что лира - это совершеннейший лук, лук, на который натянуты струны; и это лук не приносит смерть, а воспевает жизнь. Таким образом мужское начало, воин, губитель, может быть настроено, возвышено женским началом и преображено в жизнь, в культуру, в культ, в эсхатологическую литургию. Таинство брака соединяет взаимовосполняющие харизмы и обусловливает совершенно особую форму священнодействия верных.
Ссылки по теме:
|
