Когда вышли они из лодки, тотчас жители, узнав Его, обежали всю окрестность ту и начали на постелях приносить больных туда, где Он, как слышно было, находился. И куда ни приходил Он, в селения ли, в города ли, в деревни ли, клали больных на открытых местах и просили Его, чтобы им прикоснуться хотя к краю одежды Его; и которые прикасались к Нему, исцелялись. Собрались к Нему фарисеи и некоторые из книжников, пришедшие из Иерусалима, и, увидев некоторых из учеников Его, евших хлеб нечистыми, т.е. неумытыми, руками, укоряли. Ибо фарисеи и все Иудеи, держась предания старцев, не едят, не умыв тщательно рук; и, придя с торга, не едят не омывшись. Есть и многое другое, чего они приняли держаться: наблюдать омовение чаш, кружек, котлов и скамей. Потом спрашивают Его фарисеи и книжники: зачем ученики Твои не поступают по преданию старцев, но неумытыми руками едят хлеб? Он сказал им в ответ: хорошо пророчествовал о вас, лицемерах, Исаия, как написано: люди сии чтут Меня устами, сердце же их далеко отстоит от Меня, но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим. Ибо вы, оставив заповедь Божию, держитесь предания человеческого, омовения кружек и чаш, и делаете многое другое, сему подобное.

Снова евангелист Марк рассказывает нам о столкновении между Господом и фарисеями, одном из тех многочисленных столкновений, которые, постепенно усиливая злобу фарисеев, приводят к страшной развязке. Не простое недоразумение и не одно лишь раздраженное мелкое самолюбие, боящееся потерять свое влияние, чувствуется в укорах книжников, упрекающих учеников Господа в несоблюдении старческих преданий. Корни столкновения лежат гораздо глубже. Перед нами два совершенно различных мировоззрения, два взгляда на религию, два понимания отношения человека к Богу.

Ясно, что фарисеи ценят, главным образом, внешнее поведение и ритуальное, или обрядовое, благочестие, выражающееся в тщательном и неуклонном выполнении обрядов, многочисленных преданий, религиозных обычаев. Господь, наоборот, требует от человека внутренних настроений, любящего, чистого сердца, души, благоговейно преданной Богу, и поведения, всецело подчиненного этому духу любви к ближнему и преданности Богу. Все это возможно лишь при условии, если единственным центром жизни для человека является Бог и единственною целью жизненных стремлений — единение с Ним. Но мы уже знаем, что эти стремления легко подменить другими, имеющими лишь религиозную видимость, и Бога можно заменить различными кумирами. Как ни странно, но таким кумиром, заменяющим Бога, может стать внешний религиозный культ, пышное торжественное богослужение и даже аскетический подвиг. Всем этим можно увлечься до такой степени, что совершенно исчезает мысль о том, что все это не более как средство религиозного воспитания, вне этого не имеющее никакой ценности.

Средство становится самодовлеющей целью, и в этом увлечении внешностью самая мысль о Боге тускнеет и ослабевает. Для пояснения приведем следующее сравнение. Цель гимнастики состоит в том, чтобы укрепить здоровье человека, и большинство занимается ею именно для этого. Но можно и не иметь этой цели в виду и заниматься гимнастикой ради самой гимнастики, чтобы научиться искуснее делать разные трюки или поставить новый рекорд в каком-либо виде спорта. Так занимаются ею акробаты, борцы, профессиональные спортсмены. Основная задача — укрепление здоровья — тогда забывается совершенно, а чрезмерные упражнения даже вредят.

Аскетический подвиг укрепляет духовное здоровье, и в этом — его единственный смысл. Есть люди искренно религиозные и верующие, для которых самое слово «подвиг» и мысль о подражании древним святым в суровости жизни имеют самостоятельную силу, и они готовы принять на себя любой подвиг ради самого подвига, совершенно не считаясь с тем, приблизит это или удалит их от главной цели христианской жизни — единения с Богом, ибо чрезмерный подвиг может быть даже духовно вреден. Для этих людей подвиг становится кумиром, заменяющим Бога. Для фарисеев таким кумиром, который заслонил от них идею чистого богопочитания и обязательного подчинения единой воле Божией, было предание старцев и обряды. Всецело уйдя в эту сторону и слепо следуя за своими излюбленными преданиями, они редко замечали, что эта ложная ревность ведет их к нарушению подлинной воли Божией, ясно выраженной в Законе Моисеевом. Каким образом и от каких причин произошел этот неправильный сдвиг в религиозном мировоззрении, мы не будем здесь говорить. Господь в Своем ответе ревнителям преданий отмечает одну частность, где вся бессмыслица их неумеренной ревности выступает особенно ярко.

Свт Свт. Василий Кинешемский. Беседы на Евангелие от Марка.

В то время спросили Иисуса фарисеи и книжники: зачем ученики Твои не поступают по преданию старцев, но неумытыми руками едят хлеб? Он сказал им в ответ: хорошо пророчествовал о вас, лицемерах, Исаия, как написано: люди сии чтут Меня устами, сердце же их далеко отстоит от Меня, но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим. Ибо вы, оставив заповедь Божию, держитесь предания человеческого, омовения кружек и чаш, и делаете многое другое, сему подобное. И сказал им: хорошо ли, что вы отменяете заповедь Божию, чтобы соблюсти свое предание? Ибо Моисей сказал: почитай отца своего и мать свою; и: злословящий отца или мать смертью да умрет. А вы говорите: кто скажет отцу или матери: корван, т.е. дар Богу то, чем бы ты от меня пользовался, тому вы уже попускаете ничего не делать для отца своего или матери своей, устраняя слово Божие преданием вашим, которое вы установили; и делаете многое сему подобное. И, призвав весь народ, говорил им: слушайте Меня все и разумейте: ничто, входящее в человека извне, не может осквернить его; но что исходит из него, то оскверняет человека. Если кто имеет уши слышать, да слышит!

Ясно и определенно Господь указывает на противоречие закону, в котором оказались фарисеи, на тот тупик, в который они зашли благодаря тому, что подменили волю Божию своими преданиями.

Самый обыкновенный недостаток суетной религии и лицемерного благочестия состоит в злоупотреблении внешнею обрядностью, в этом и заключалось фарисейство, с которым Господь неустанно боролся. Человек прикрывает этой маской свои пороки; таково бывает самомнение этих фальшивых святош, что они жертвуют святым Божиим законом для жалкой обрядности своей благочестивой фантазии. Фарисей, в силу обета, посвящает весь свой избыток храму, на покупку жертв, соли и дров и оставляет умирать с голода отца или мать. Закон Моисея требовал полного послушания и почтения к родителям, и вместе с этим на детей возлагались, конечно, заботы о поддержке их существования. Но если сын тяготился этой обязанностью и хотел от нее отделаться, ему достаточно было сказать о средствах, идущих на содержание родителей: «Корван», т.е. «посвящается Богу», и он был свободен от своего сыновнего долга.

Нарушение Моисеева Закона и воли Божией, в нем выраженной, здесь было явное, и каждому из слушателей становилось ясно, насколько неправы были фарисеи в своем обрядовом фанатизме. Обличая фарисеев, Господь в то же время подчеркивает необходимость исполнения ветхозаветных заповедей и, в частности, важность пятой заповеди Закона Моисеева о почитании родителей, которая, по-видимому, очень страдала в то время из-за всеобщего огрубения нравов. Заповедь эта дана в Ветхом Завете, но здесь Господь дает безусловное подтверждение ее обязательности для Своих последователей — христиан всех времен. С этой точки зрения, слова Божии приобретают для нас особенно волнующий, захватывающий смысл, ибо отношения детей к родителям — это больной вопрос нашей современности. Кажется, никогда еще пятая заповедь Десятословия не была в таком пренебрежении и никогда еще родители не страдали так от детей, как в настоящее время. Почитай отца твоего и мать твою, [чтобы тебе было хорошо и] чтобы продлились дни твои на земле... (Исх. 20, 12), — так заповедал Господь через Моисея. Так ясно и решительно засвидетельствована в слове Божием обязанность сыновнего почтения к родителям, и обязанность эта остается все тою же от древних времен и до настоящих пор.

Господь подтверждал эту заповедь, Сам свято исполнял ее в жизни. Припомним, что первое чудо в Кане Галилейской, где Он претворил воду в вино, совершено было Им по просьбе Его Пречистой Матери. О детских годах Спасителя мы мало имеем сведений, но св. Лука тем не менее сохранил одно характерное и ценное замечание, что Он был послушным ребенком и был в повиновении у родителей Своих (см.: Лк. 2, 51). В минуты последней агонии, вися на Кресте, когда призрак смерти витал над Его главою, заметив Свою плачущую Мать у подножия Креста, Он с любовию остановил на Ней взор Свой. В последнюю минуту жизни, забывая о собственных невыносимых страданиях, Он проявляет таким образом сыновнюю нежную заботу о будущем Своей Матери, поручая Ее попечениям Своего ученика. У древних евреев заповедь о почитании родителей соблюдалась очень строго, как и все заповеди Моисеева Закона. За побои и оскорбления, нанесенные родителям, присуждали к смертной казни (см.: Лев. 20, 9). Виновного выводили за стан или за пределы города и там побивали камнями, причем в этом принимала участие вся община села или города. Как объясняет свт. Иоанн Златоуст, это делалось с той целью, чтобы каждый участник казни, глядя впоследствии на свою правую руку, бросившую камень, вспоминал о своих обязанностях к родителям. Участвовало в этом все село, ибо ответственность за преступление закона лежала на всех.

Почему важна пятая заповедь и почему святые угодники так строго соблюдали ее?!

Мы знаем, что все заповеди даны Господом для блага самого же человека. Они представляют собой те духовные основы жизни, утверждаясь на которых, человек может создавать себе счастье и прочную будущность.

То же следует сказать, в частности, и о пятой заповеди, она необходима прежде всего для нас самих. Во-первых, это лучшая школа послушания. Ничего не может быть проще, легче и естественнее, как научиться послушанию в семейной обстановке, в подчинении родителям. Это самое легкое послушание, которое знает жизнь. Если даже у строгих родителей оно соединяется с требовательностью и некоторой суровостью, отчего кажется порой трудно переносимым, то все же это чувство тяжести и неприятной принужденности смягчается родительской любовью и заботливостью. Родителям подчиняться легче, чем чужому человеку уже просто потому, что они — родители, самые близкие люди, потому, что мы им всем обязаны, потому, что даже внутренне не соглашаясь с их требованиями, мы все-таки знаем, что эти требования всегда преследуют нашу пользу, как бы их ни понимала родительская любовь.

Где вы найдете подобную школу? Но вы спросите, может быть, зачем же надо учиться послушанию? Разве оно необходимо для человека и для его счастья? О да! Если даже взять просто житейские отношения, то нетрудно заметить, что они представляют непрерывную цепь подчиненности в разной степени и в разной форме. Учитель, хозяин, начальник, власть, закон, государство — все требует послушания. Вся жизнь построена на этом, и от жизни никуда не спрячешься. Вот почему людям, недисциплинированным с детства и не привыкшим к послушанию в родительской семье, так тяжело и трудно живется: жизнь или сурово ломает их по-своему, или просто выбрасывает вон, как негодный мусор. Но это далеко еще не самое главное. Гораздо важнее то обстоятельство, что христианская жизнь должна быть не чем иным, как сплошным послушанием Богу. Жизнь — не игрушка. Это непрерывный процесс построения Царства Божия, созидающегося под руководством Божиим. Мы все призваны к этой работе, и каждому из нас отведена в этом деле своя роль. Чтобы работа шла стройно и гармонично, для этого; необходимо, чтобы каждый из нас с сознательным подчинением принял свою роль из рук Божиих и работал там, где поставил его Господь. Конечно, мы свободны и можем или отказаться от этой работы совсем, или вести ее по своему произволу. Но в первом случае мы не можем попасть в Царство Божие, если не работаем над его устроением, во втором случае мы неизбежно наделаем массу ошибок и фальшивых шагов, которые могут привести к пропасти. Или же для того, чтобы поставить нас опять на правильную позицию и привести нашу деятельность в согласие с законами постройки, Господу приходится употреблять очень суровые меры, а это тяжело и больно. Поэтому, чем полнее послушание Богу, тем правильнее идет наша христианская работа и тем легче жизнь по внутреннему ощущению, хотя бы внешне она была полна неудач и бедствий. К Божьему же послушанию лучше всего ведет школа родительского послушания. Вот почему она так нужна. Скажу более: самая суровость родительской дисциплины полезна для детей и желательна. Почему? Суровые испытания необходимы для духовного совершенствования, как огонь, очищающий металл. Здесь мы не будем говорить о психологических причинах этого явления, но это — закон духовной жизни. Тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь (см.: Мф. 7, 14). Но если эту школу скорби и испытаний мы не пройдем в детстве в родительской семье, то Господу ничего не останется, как подвергнуть нас испытаниям жизни, а это гораздо труднее, особенно без предварительной подготовки в родительском доме. Но если этот скорбный курс духовного воспитания в виде родительских наказаний и известной суровости отношений мы пройдем с детской покорностью в родном доме, то дальнейшие испытания часто оказываются ненужными, по крайней мере, наиболее острые и болезненные из них. Поэтому последующая жизнь идет сравнительно гладко во исполнение обетования Божия: благо ти будет, и да долголетен будеши на земли. Строгость полезна еще и в другом отношении: как первая подготовка к борьбе с самоугождением, с похотью, со страстями. Чтобы вести эту борьбу и владеть собою, не уступая страстным порывам, для этого необходимо так называемое духовное бодрствование, т.е. известное постоянное напряжение духа. Но напряжение это на первых порах лучше всего достигается, когда вблизи чувствуется чей-нибудь строгий авторитет. Правда, тогда оно бывает принудительным, но, во-первых, все начальные шаги духовной жизни носят принудительный характер, а во-вторых, от этого она не теряет своего значения. Родительская строгость, поддерживая это напряженное внимание духа, мало-помалу создает к нему навык, и это чувство нависшего над тобой сдерживающего авторитета, воспитываясь в родительской семье, остается потом на всю жизнь. Впоследствии оно легко переходит в чувство Всевидящего ока Божия, когда родительский авторитет в сознании человека уступает место авторитету Бога как высшему руководящему принципу жизни.

Отношения к родителям в духе пятой заповеди представляют также лучшую школу любви к ближним. Любить ближнего отвлеченно, в теории, любить лишь на словах или в мыслях — сравнительно нетрудно. Но любить его делом, любить его не как поэтическую мечту, а как реальность жизни, часто грязную и непривлекательную, любить именно того ближнего, ко-торый находится около тебя, а не в далеких грезах,— это неизмеримо труднее. А между тем, именно такая любовь требуется в христианстве, станем любить не словом или языком, но делом и истиною, — говорит Апостол (1 Ин. 3, 18). И вот первым предметом такой практической, деятельной любви естественнее всего быть родителям. Только теоретики, мало понимающие духовную жизнь (напр. Л. Толстой), могут говорить, что любовь к родителям лишь особый вид любви к самому себе, новая форма личного самолюбия и что поэтому, пренебрегая этой любовью, надо стремиться любить все человечество. Это легко сказать, но таких скачков любовь не знает. В действительности сердце учится любить, лишь постепенно расширяя круг любимых, начиная с самых близких и кончая дальними, чужими, посторонними. Поэтому естественный ход расширения любви приблизительно таков: сначала любовь к родителям, потом к братьям и сестрам, родственникам, друзьям, знакомым, согражданам, единоплеменникам и наконец, как венец всего, — ко всему человечеству. Вряд ли можно избежать необходимости пройти все эти ступени последовательно, и, по-видимому, тот, кто не умеет любить своих ближних, никогда не может иметь любви ко всему миру и ко всем людям, как бы горячо он ни говорил об этом.

Правда, в христианской жизни в развитии любви преобладают мотивы духовной, а не физической близости. Но это относится уже к сознательному возрасту, к периоду духовной зрелости. Для ребенка же и для ранней юности первой школой любви действительной, а не мечтательной являются все-таки отношения к родителям.

Отсюда ясно, насколько важно это отношение воспитать в строгом духе пятой заповеди Божией.

Непочтение к родителям детей — это страшная неблагодарность с их стороны. Подумайте, сколько терпит мать для своих детей! Сначала — муки рождения, потом — бесконечный ряд забот и тревог; все волнует: болезнь ребенка, необходимость ухода, беспокойство из-за посторонних дурных влияний, школьные неудачи, детские огорчения, постоянная мысль о будущей судьбе. Дети подрастают — новые думы: о подходящей партии для брака, о выборе карьеры, первые житейские разочарования и т.д. Все это мать переживает часто острее, чем дети. А если дорогое, любимое дитя попало на неверный, скользкий путь, гибнет в пучине порока и разврата и нет сил его спасти, ему помочь? Сколько тогда горя и слез! Кто поймет и оценит эту голгофу матери! И в награду за все это дети обыкновенно отказываются от родителей. Горестная разлука всегда неизбежна.

С точки зрения общественной пользы, правильные отношения детей к родителям, т.е. отношения, полные любви и покорности, также необходимы. Семью недаром называют основой общества. Из этих семейных ячеек строится все общество, и дух семейных отношений неизбежно ему передается. Там, где эти отношения нравственно портятся, семья начинает разлагаться, и вместе с тем начинает гнить общество, теряя прочность внутренних связей. В конце концов, все так называемые общественные добродетели первоначально воспитываются в основной ячейке — семье, представляющей миниатюрный образец общества. Если семья проникается духом эгоизма и личного себялюбия, то она выпускает из недр своих тоже эгоистов, которые в общественной жизни становятся лишь элементами распада и разложения.

Родители, наконец, являются орудиями Творца для продолжения человеческого рода. Поэтому и почитать их надо как таковые орудия, которыми Господь благоволит пользоваться для Своих целей. Молитва родителей и их благословение имеют великую силу в очах Божиих, как будто Сам Господь признает за ними особые права над детьми. Сколько раз молитва матери спасала детей от гибели, особенно от гибели нравственной. Припомним Монику, мать блж. Августина, годами молившую о вразумлении своего заблудшего сына и наконец выплакавшую его спасение. Припомним св. мч. Миракса, изменившего сначала христианству и возвращенного снова на путь исповедничества молитвами родителей. А какую силу имеет родительское благословение, даже случайное или вырванное при помощи хитрости! Таким образом Иаков получил благословение, предназначавшееся, собственно, его старшему брату Исаву, от отца своего Исаака.

Наоборот, проклятие родителей влечет всегда ужасные последствия.

Давая такую власть родителям, Господь тем самым напоминает обязанности к ним детей. Обязанности эти по православно-христианскому учению таковы:

1)почтительность к родителям;
2) повиновение им;
3) питание в старости или когда они вообще неспособны к труду;
4) молитва постоянная в течение всей жизни;
5) поминовение после смерти.

Почтительность к родителям обыкновенно вознаграждается через ваших же собственных детей.

Свт. Василий Кинешемский. Беседы на Евангелие от Марка.

В то время, призвав Иисус весь народ, говорил им: слушайте Меня все и разумейте: ничто, входящее в человека извне, не может осквернить его; но что исходит из него, то оскверняет человека. Если кто имеет уши слышать, да слышит! И когда Он от народа вошел в дом, ученики Его спросили Его о притче. Он сказал им: неужели и вы так непонятливы? Неужели не разумеете, что ничто, извне входящее в человека, не может осквернить его? Потому что не в сердце его входит, а в чрево, и выходит вон, чем очищается всякая пища. Далее сказал: исходящее из человека оскверняет человека. Ибо извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство, — все это зло извнутрь исходит и оскверняет человека. И, отправившись оттуда, пришел в пределы Тирские и Сидонские; и, войдя в дом, не хотел, чтобы кто узнал; но не мог утаиться.

Научая людей понимать предписания Закона о пище не плотским образом, Господь начинает здесь постепенно раскрывать смысл Закона и говорит, что ничто, входящее внутрь, никого не оскверняет, но сквернит то, что исходит из сердца. Под «завистливым оком» разумеет или зависть, или распутство: потому что и завистливый бросает на завидуемого обыкновенно лукавый и язвительный взгляд, и развратный, засматриваясь своими очами, стремится к делу лукавому. «Богохульством» называет оскорбление Бога: если, например, кто станет говорить, что нет Промысла Божия, то это будет хула: почему Господь и совокупляет с ней «гордость». Гордость есть как бы пренебрежение Бога, когда кто, сделав доброе дело, приписывает его не Богу, а собственной силе. Под «безумством» разумеет обиду против ближних. Все эти страсти оскверняют душу, и возникают, и исходят из нее. К народу Господь говорил таким образом, не довольно ясно, почему и заметил: Кто имеет уши слышать, да слышит, т.е.: понимающий пусть понимает. Что же касается апостолов, которые глубже понимали речь Господа и подошли спросить Его о «притче», т.е. об этой прикровенной речи (притча есть прикровенная речь), то Господь сначала упрекнул их, сказав: Неужели и вы так непонятливы?, но потом разрешил им то, что было для них неудобовразумительно.

Блж. Феофилакт Болгарский. Толкование на Евангелие от Марка.

В то время пришел Иисус в пределы Тирские и Сидонские; и, войдя в дом, не хотел, чтобы кто узнал; но не мог утаиться. Ибо услышала о Нем женщина, у которой дочь одержима была нечистым духом, и, придя, припала к ногам Его; а женщина та была язычница, родом сирофиникиянка; и просила Его, чтобы изгнал беса из ее дочери. Но Иисус сказал ей: дай прежде насытиться детям, ибо нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам. Она же сказала Ему в ответ: так, Господи; но и псы под столом едят крохи у детей. И сказал ей: за это слово, пойди; бес вышел из твоей дочери. И, придя в свой дом, она нашла, что бес вышел и дочь лежит на постели.

Когда Господь Иисус Христос пришел в пределы Тирские и Сидонские, услышала о Нем женщина, у которой дочь одержима была нечистым духом, и, придя, припала к ногам Его; а женщина та была язычница, родом сиро-финикиянка. Это была несчастная женщина. Любимая дочь ее страдала беснованием. Испробованы были все средства, чтобы вылечить ее; все было напрасно. Бедная мать готова прийти в отчаяние, как вдруг она слышит, что в ее стране появился Великий Пророк, сильный духом, могущественный, благостный, который исцеляет самые тяжелые недуги одним словом, одним взглядом, одним прикосновением. Снова надежда загорается в измученном сердце. Последняя надежда! Если и теперь она изменит, все кончено! Женщина идет к Спасителю. У нее нет выбора! Или здесь она вымолит исцеление дочери, или нигде! Она падает к ногам Господа и плачет жгучими слезами последней надежды. Ах эти слезы любви, страдающей страданием близких! Но Господь молчит. Плачущий над чужими страданиями, Он теперь безучастен, неподвижен. Обезумев от разочарования, женщина удваивает мольбы, вкладывая в них всю горечь наболевшего сердца, всю силу своего страдания. И вдруг ответ: дай прежде насытиться детям, ибо нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам. Ужасный ответ! Искать милосердия и дождаться такого ответа — это все равно что получить удар бича по обнаженным нервам. Вряд ли многие могли выдержать подобный ответ и, наверное, немедленно ушли бы прочь со злобой или с горечью обиды, во всяком случае, с чувством полного разочарования. Но женщина не ушла. Даже этот ответ не заставил ее уйти. Она готова перенести всякое унижение, лишь бы вернуть здоровье дорогой дочери. С новой силой вспыхнула в ней вера, и со смиренной настойчивостью она продолжала просить: так Господи; но и псы под столом едят крохи у детей.

Вера, смирение и любовь женщины преодолели все препятствия, которые должны были оттолкнуть ее от Спасителя и которые Господь намеренно поставил перед нею. За это слово, пойди, — сказал Он ей, — бес вышел из твоей дочери.

Жестокость первого ответа совершенно не вяжется с кротким обликом Господа. Разве так говорил Он обыкновенно с несчастными людьми, которые шли к Нему за помощью? Разве относился Он когда-нибудь так к человеческому горю? Никогда. Ясно, что отказ в просьбе и резкий ответ даны Им умышленно с каким-то намерением. Зачем?

Чтобы испытать смирение женщины, чтобы укрепить ее веру, которая усиливается своими победами над препятствием; чтобы вызвать ее любовь на новую настойчивую мольбу.

Все это надо для воспитания человека. Все это укрепляет его духовно.

Господь каждый представлявшийся Ему случай обращал к тому, чтобы дать человеку не только просимые им внешние блага, но и возвысить его душу, вызвав в ней лучшие чувства и настроения, и таким образом сообщить ей благодать духовных даров. Укрепляя веру женщины, Он пытается в то же время вызвать в ней усиленную настойчивость и неотступность мольбы.

В этом урок для нас. Урок необходимости настойчивой, длительной молитвы, которая не приходит в отчаяние и не прекращается оттого, что не сразу бывает услышана, но продолжает добиваться своего, не теряя надежды. Мы видим, что настойчивая просьба женщины в конце концов исполняется. Поэтому и святая Церковь Православная старается приучить к настойчивой молитве, предлагая свои продолжительные богослужения, на утомительность которых многие ропщут. Таким образом, как говорит притча, надо вопиять ко Господу день и ночь. Не следует приходить в отчаяние, если Господь медлит исполнить нашу просьбу.

«Прося того, что достойно Бога, — пишет свт. Василий Великий, — не переставай просить, пока не получишь. На сие наводя мысль, Господь сказал притчу о выпросившем в полночь хлебы своею неотступностью. Хотя пройдет месяц, и год, и трехлетие, и большое число лет — пока не получишь, не отступай, но проси с верою, непрестанно делая добро».

Молитва св. прав. Иоанна Кронштадтского, великого молитвенника Русской Церкви, всегда производила впечатление необыкновенной настойчивости. По свидетельству очевидцев, когда он молился, то как будто хватался за ризы Христовы и не выпускал их, добиваясь во что бы то ни стало получить просимое.

Он сам о первых шагах своей пастырской молитвы рассказывал следующее: «Младенцы Павел и Ольга по беспредельному милосердию Владыки и по молитве моего непотребства исцелились от одержавшего их духа немощи. У Павла-малютки немощь разрешилась сном, малютка Ольга получила спокойствие духа, и личико из темного сделалось ясным. Девять раз я ходил молиться с дерзновенным упованием, надеясь, что упование не посрамит, что толкущему отверзется, что хоть за неотступность даст мне Владыка просимое; что если неправедный судья удовлетворил наконец утруждавшую его женщину, то тем более Судия всех, Праведнейший, удовлетворит мою грешную молитву о невинных детях, что Он призрит на труд мой, на ходьбу мою, на молитвенные слова и коленопреклонения мои, на дерзновение мое, на упование мое. Так и сделал Владыка: не посрамил меня грешника. Прихожу в десятый раз — младенцы здоровы. Поблагодарил Владыку и Пребыструю Заступницу». Но зачем же нужны длинные, настойчивые молитвы? Разве молитвенный труд и долговременное пребывание на молитве имеет какую-нибудь цену в очах Божиих и разве Господь не слышит кратких, но искренних, горячих молитв? Несомненно, порой и моментальная молитва, приносимая от чистого сердца, бывает услышана Богом. Но тем не менее, продолжительная молитва нужна; нужна прежде всего для того, как говорит св. прав. Иоанн Кронштадтский, «чтобы продолжительностью усердной молитвы разогреть наши хладные, в продолжительной суете закаленные сердца. Ибо странно думать, тем более требовать, чтобы заматеревшее в суете житейской сердце могло вскоре проникнуться теплотою веры и любви к Богу во время молитвы. Нет, для этого нужен труд и труд, время и время. Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11, 12). Не скоро Царствие Божие приходит в сердце, когда от него так усердно люди бегают. Сам Господь изъявляет волю Свою, чтобы мы молились не кратко, когда представляет в пример вдову, надолзе ходившую к судье и утруждавшую его просьбами своими. Господь-то, Отец-то наш Небесный знает прежде прошения нашего, чего мы требуем, в чем нуждаемся, да мы-то не знаем Его как бы следовало, суете-то мирской мы очень преданы, а не Отцу Небесному; вот Он по премудрости и милосердию Своему и обращает нужды наши в предлог обращения нас к Нему. «Обратитесь, заблуждающие чада Мои, хотя теперь ко Мне, Отцу вашему, всем сердцем своим, если прежде были далеки от Меня, хоть теперь разогрейте верою и любовию сердца свои ко Мне, бывшие прежде хладными».

«Продолжительная молитва, — пишет один из наших богословов архиеп. Антоний (Храповицкий), — нужна не для Бога, а для нас самих — рассеянных и косных, — она согревает сердце человека и влияет на постепенное возникновение в нем религиозной настроенности. Не вдруг в человеке, занятом житейскими делами, возжигается религиозное чувство, но для этого требуется продолжительная сосредоточенность на молитвенных помыслах и некоторые другие средства. Кто постоянно готов на молитвенные, прочувствованные воздыхания и пролитие умиленных слез, тому нет нужды подолгу молиться для согревания сердца, а разве для большего и большего духовного совершенства. Неправедный судия и скупой друг уступили Лишь продолжительным молениям, а Отец Небесный услышит «вопиющих к Нему день и ночь». — «Бдите и молитеся, да не внидите в напасть». Сам Господь «бе обнощь моляся». Апостол Павел также заповедал непрестанно молиться и говорил о себе: моляся всеусердно день и ночь (1 Фесс. 3, 10). Корнилий угодил Богу тем, что подавал милостыню и «постоянно молился».

Продолжительная молитва полезна даже в том отношении, что приучает нас к постоянному памятованию о Боге. Центром нашей внутренней жизни, как мы знаем, должен быть Бог, а психологически это выражается в том, что мысль о Боге постоянно и неразрывно связывается с нашим сознанием. Достигается же это посредством того, что человек сначала принудительно заставляет себя как можно дольше задерживаться на мысли о Боге. Продолжительная молитва, во время которой мысль непрерывно возносится к Богу и к Небу, и представляет одно из таких духовных упражнений. Она мало-помалу переходит в молитву постоянную и в сердцах опытных и много потрудившихся подвижников становится неистощаемым и безостановочным родником молитвенных чувств и воздыханий, бьющим непроизвольно даже в часы сна. Сердце само начинает источать молитву, по свидетельству писателей-аскетов.

Наконец, нет лучшего средства для укрепления воли в духовном делании, как продолжительная молитва. Никогда так яростно не нападает сатана на человека, как во время молитвы. Развивается в продолжительной молитве и религиозное чувство, особенно чувство благодарности к Богу. Мы обыкновенно мало ценим то, что получаем слишком легко, и за то, что мы имеем от Господа без всякого труда с нашей стороны, мы редко благодарим. Но то, что достигнуто тяжелым, упорным трудом, мы храним и бережем как величайшую ценность. Поэтому и все дары и благодеяния Божии, испрошенные нами в настойчивой длительной молитве, мы особенно ценим и не относимся к ним с привычным пренебрежительным легкомыслием, как к вещам, доставшимся даром. А такое благоговейное и внимательное отношение к дарам Божиим, особенно к дарам духовным, необходимо для плодотворного пользования ими в жизни. С другой стороны, чем живее сознаем мы великую ценность того, что дарует нам Господь, тем более благодарным чувством наполняется наше сердце.

Свт Свт. Василий Кинешемский. Беседы на Евангелие от Марка.

В те дни, когда собралось весьма много народа и нечего было им есть, Иисус, призвав учеников Своих, сказал им: жаль Мне народа, что уже три дня находятся при Мне, и нечего им есть. Если неевшими отпущу их в домы их, ослабеют в дороге, ибо некоторые из них пришли издалека. Ученики Его отвечали Ему: откуда мог бы кто взять здесь в пустыне хлебов, чтобы накормить их? И спросил их: сколько у вас хлебов? Они сказали: семь. Тогда велел народу возлечь на землю; и, взяв семь хлебов и воздав благодарение, преломил и дал ученикам Своим, чтобы они раздали; и они раздали народу. Было у них и немного рыбок: благословив, Он велел раздать и их. И ели, и насытились; и набрали оставшихся кусков семь корзин. Евших же было около четырех тысяч. И отпустил их. И тотчас войдя в лодку с учениками Своими, прибыл в пределы Далмануфские.

Господь уже и прежде сотворил подобное чудо. Он чудодействует и теперь, имея благоприятный к тому случай. А случай был такой, что народ находился при Нем три дня, и взятый на дорогу съестной запас у них вышел весь. Ибо Господь не всегда совершал чудеса над пищей, дабы не подумали, что народ ходит за Ним ради пищи. Он и теперь не стал бы творить чудеса, если бы не предстояла народу, по-видимому, опасность от недостатка пищи. Но посмотри и на учеников, как они еще неразумны и не имеют еще веры в силу Его, хотя уже видели чудеса! Впрочем, Господь не порицает их, научая и нас не слишком нападать на неопытных, но прощать их, как неразумеющих. Размысли и о том, что Христос никого не хочет отпустить голодным, но желает всех насытить дарами Своими и особенно тех, кои пробыли с Ним три дня, т.е. крестившихся. Поскольку Крещение называется просвещением и совершается в три погружения, то просвещаемые Крещением оказываются тридневными. Господь берет «семь хлебов», разумею, семь духовнейших слов, ибо число семь есть образ Духа. Дух все приводит в совершение, а жизнь наша и век сей совершается в седмеричном числе. Просвещенные едят, и насыщаются, и оставляют избытки, поскольку не все Божии мысли могут вместить. Выше, при чудодействии над пятью хлебами, осталось двенадцать коробов избытков, так как там было пять тысяч, которые означали раболепствующих пяти чувствам; поэтому они и не могли съесть многого, но удовлетворились малым, почему и в избытке осталось много. А здесь от семи хлебов осталось семь корзин и малый избыток, поскольку народу было четыре тысячи, которые означают утвердившихся в четырех добродетелях; а потому они, как более крепкие, ели много и оставили мало, ибо только того не могли съесть, что более духовно и глубоко, а это и означают семь корзин. Из рассматриваемой истории познай и то, что мы должны довольствоваться только тем, что нужно, и ничего более не просить. Ибо вот сии люди, евши и насытившись, не взяли с собой хлебных остатков, но их взяли ученики, подобно как было и с вышеупомянутыми коробами. Так и нам должно довольствоваться даруемым, по мере нужды.

После чуда над хлебами Господь тотчас уходит в другое место, опасаясь, чтобы народ вследствие такого чуда не возмутился и не вздумал поставить Его царем.

Блж. Феофилакт Болгарский. Толкование на Евангелие от Марка.

Истинно говорю вам: не прейдет род сей, как все сие будет; небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут. О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один; но, как было во дни Ноя, так будет и в пришествие Сына Человеческого: ибо, как во дни перед потопом ели, пили, женились и выходили замуж, до того дня, как вошел Ной в ковчег, и не думали, пока не пришел потоп и не истребил всех, — так будет и пришествие Сына Человеческого; тогда будут двое на поле: один берется, а другой оставляется; две мелющие в жерновах: одна берется, а другая оставляется. Итак бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш приидет. Но это вы знаете, что, если бы ведал хозяин дома, в какую стражу придет вор, то бодрствовал бы и не дал бы подкопать дома своего. Потому и вы будьте готовы, ибо в который час не думаете, приидет Сын Человеческий.

О дне же том и часе, продолжал Господь Свою речь ученикам, — о последнем дне и часе мира никто не знает, ни Ангелы небесные, которые хотя и проникают в тайны Божии, но не знают того, что им не открыто, ни даже Сын, а только Отец Мой один. Сей день и час покрыт такой тайной, что вам не только не следует знать, но и спрашивать об этом. Всякое любопытство здесь неуместно. Для вас довольно тех признаков, какие Мною указаны; разуметь же времена и лета — не ваше дело: их Отец Мой Небесный положил в Своей власти.

«Господь умолчал о времени Суда потому только, — говорит свт. Василий Великий, — что неполезно было людям слышать об этом: ибо всегдашнее ожидание делает более ревностными в благочестии, а знание, что до Суда еще долго, сделало бы более нерадивыми в надежде, что можно спастись, покаявшись впоследствии. Да и возможно ли, чтобы Ведавший все, что будет до того часа (ибо все это Он сказал), не знал того часа? Иначе и Апостол напрасно сказал: в Котором сокрыты все сокровища премудрости и ведения (см.: Кол. 2, 3). Дух все проницает, и глубины Божии (см.: 1 Кор. 2, 10). А Сын знал, каким образом должно судить, знал тайны каждого, возможно ли, чтобы Он не знал того, что менее важно? Если все через Него начало быть, и без Него ничего не начало быть (Ин. 1, 3), то может ли быть, чтобы Он не знал этого дня? Ибо если Он сотворил веки, если сотворил и времена, то без сомнения сотворил и день. Как же ему не знать того дня, который сотворил? Сын ли Божий не знает последнего дня, Сын, Который всегда пребывает в недрах Отца, несмотря на то, что познание сущности гораздо важнее, чем познание дней, — бесконечно важнее. Если о дне и часе ты спрашиваешь, говорит Господь, то не услышишь от Меня ничего; если же вообще о времени и предварительных признаках, то не скрывая ничего, объясню тебе все подробно. Что Мне известен тот день, на это Я представил много доказательств, сказавши о расстоянии времени, Я предсказал все будущие события, означил даже и то, сколько от настоящего времени осталось до того дня — это объясняет тебе притча о смоковнице, — и таким образом довел тебя до самого преддверия. Если же Я не отворил тебе дверей, то для твоей же пользы». Можно слова Господа объяснить и так, как говорит блж. Феофилакт: «Он, как Бог, знает, а как человек, не знает времени Своего Пришествия. Посему, будучи человеком ради нас, Он и является незнающим, ибо людям свойственно не знать будущего».

«Если вникать благомысленно, — замечает свт. Василий Великий, — то Господь много говорит людям от Своего человечества».

«Для всякого явно, — говорит свт. Григорий Богослов, — что Сын знает, как Бог, приписывает же себе незнание, как человек. Такую мысль подает и то, что наименование Сына поставлено в Евангелии Марка без присовокупления: чей Сын, чтобы мы это неведение приписывали человечеству, а не Божеству. Можно читать это место и так: и Сын не по иному чему знает день и час, как потому, что знает Отец. Поскольку знает Отец, а потому знает и Сын, то явно, что ни для кого это неизвестно и непостижимо, кроме Первой Причины».

Для большего удостоверения в том, что Иисус Христос умолчал о дне кончины не по незнанию, Он открывает новые признаки Своего Пришествия: Но как было во дни Ноя, так, так же внезапно, неожиданно, будет и пришествие Сына Человеческого: ибо как во дни перед потопом, как тогда вели обычный образ жизни, как будто ничего особенного не должно было случиться, жили беспечно, ели, пили, женились и выходили замуж, до самого того дня, как вошел Ной в ковчег, — как тогда никто не думал о будущем, не воображал никакой опасности, хотя и должны были думать, ибо Ной проповедовал грядущий гнев Божий уже самой постройкой ковчега, но никто на это не обращал внимания: и не думали, а некоторые даже еще смеялись над приготовлением ковчега, пока не пришел потоп и истребил всех, — так будет и пришествие Сына Человеческого: та же беспечность, роскошь, то же безверие, тот же разврат. Так же, как было во дни Лота: ели, пили, покупали, продавали, садили, строили; но в тот день, в который Лот вышел из Содома, пролился с неба дождь огненный и серный, и истребил всех. Так будет и в тот день, когда Сын Человеческий явится.

«Иисус Христос сказал это в доказательство того, что Он придет вдруг, неожиданно, — говорит св. Иоанн Златоуст, — когда большая часть людей будет утопать в удовольствиях». То же самое говорит и ап. Павел: Ибо, когда будут говорить: «мир и безопасность», тогда внезапно постигнет их пагуба (1 Фес. 5, 3). И в объяснение этой нечаянности апостол прибавляет: подобно как мука родами. Как же Иисус Христос сказал: «после скорби дней тех»? Если тогда будут удовольствия, мир и утверждение, как сказал ап. Павел, то для чего же говорит Господь: «после скорби дней тех»? При радостях что за скорбь? — у тех только будут удовольствия и мир, которые не имеют никакого чувства. Потому-то апостол и не сказал просто: когда будет мир, но когда будут говорить: «мир и безопасность», изображая тем их бесчувственность; так как и во дни Ноя беззаконные люди пресыщались удовольствиями, праведные же проводили жизнь в скорби и печали. Отсюда видно, что с пришествием антихриста между нечестивыми и отчаявшимися в своем спасении умножится необузданное сластолюбие: тогда будет чревоугодие, объедение и пьянство. Как в то время, когда приготовлялся ковчег, люди не верили, и даже тогда, когда был готов и предвещал им близкое несчастье, они спокойно смотрели на него и предавались удовольствиям, как будто не предстояло им никакое бедствие; так и теперь, хотя и явится антихрист, за которым будет кончина, после кончины — наказание и неизреченные мучения — но в людях, опьяневших от разврата, и эти будущие бедствия не произведут никакого ощущения страха. Потому-то, как мука постигает имеющую во чреве, как говорит апостол, так и их постигнут эти ужасные и неотвратимые бедствия.

Далее Иисус Христос представляет новое знамение Своего Пришествия, так что из соображения всех этих знамений становится очевидным, что Он знал тот день. Какое же это знамение? Тогда, — говорит Он, — по чрезвычайной внезапности того дня, может случиться, что будут двое работать на поле, из них — вдруг, внезапно, один берется, один будет взят, будет или похищен смертью, или же восхищен ангелами, которых пошлет Христос собрать избранных, а другой оставляется, две рабыни, мелющие в жерновах, и из них одна берется, чтобы быть со Христом, а другая оставляется. «Берутся и оставляются, — говорит свт. Иоанн Златоуст, — и слуги, и рабы, и те, которые будут упражняться в труде, и те, которые будут находиться в праздности, — из всех состояний. Так как и в Ветхом Завете говорится: от сидящего на престоле до рабыни, которая у жернова (Исх. 11, 5). Праведные берутся, а неправедные оставляются. «В то время — толкует блж. Феофилакт, — когда все беспечно будут заниматься своими делами, на селе, — а село есть мир, — один, т.е. праведник, будет взят для встречи Господа на воздух, а другой, т.е. грешник, недостойный встретить Господа, останется долу. Даже если бы кто был и раб, и молол, т.е. упражнялся в работе или молве житейской, — ибо жернов означает молву, — то и из этих людей одни, т.е. достойные, возьмутся, а другие, как недостойные, будут оставлены». Смотрите же, предостерегает Господь, бодрствуйте и молитесь, ибо не знаете, когда наступит время. Смотрите за собой, чтобы не обременять себя ничем излишним, чтобы сердца ваши не отягчались объедением и пьянством и заботами житейскими и чтобы день тот не постиг вас внезапно. Ибо он как сеть захватит всех живущих на лице всей земли. Бодрствуйте на всякое время и молитесь, да сподобитесь избежать всех сих грядущих бедствий и предстать пред Сына Человеческого...

Еп. Мефодий (Кульман). Святоотеческое толкование Евангелия от Матфея.

Сказал Господь такую притчу: один человек, отправляясь в чужую страну, призвал рабов своих и поручил им имение свое: и одному дал он пять талантов, другому два, иному один, каждому по его силе; и тотчас отправился. Получивший пять талантов пошел, употребил их в дело и приобрел другие пять талантов; точно так же и получивший два таланта приобрел другие два; получивший же один талант пошел и закопал его в землю и скрыл серебро господина своего. По долгом времени, приходит господин рабов тех и требует у них отчета. И, подойдя, получивший пять талантов принес другие пять талантов и говорит: господин! пять талантов ты дал мне; вот, другие пять талантов я приобрел на них. Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего. Подошел также и получивший два таланта и сказал: господин! два таланта ты дал мне; вот, другие два таланта я приобрел на них. Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего. Подошел и получивший один талант и сказал: господин! я знал тебя, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал, и, убоявшись, пошел и скрыл талант твой в земле; вот тебе твое. Господин же его сказал ему в ответ: лукавый раб и ленивый! ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью; итак, возьмите у него талант и дайте имеющему десять талантов, ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет; а негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов. Сказав сие, возгласил: кто имеет уши слышать, да слышит!

Очень важную притчу Христову слышали вы в нынешнем евангельском чтении. Постарайтесь вникнуть в нее и понять ее должным образом.

Содержание этой притчи вы знаете, а я слово свое начну с окончания ее, с тех слов, которыми Спаситель наш закончил ее: ...всякому имущему дастся и приумножится, а у неимущего отнимется и то, что имеет.

Если слова эти услышит человек не духовный, а душевный, человек мира сего, он не только не поймет их, но будет возмущен: как так, у кого много, тому прибавится, а у кого ничего нет, еще отнимется последнее?

Ибо не понимает он, что речь идет не о благах земных, о распределении которых судит по-мирски, и по-своему прав, не понимая, что речь идет о другом.

Почему же он этого не понимает? На этот вопрос отвечает нам св. Павел: Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно. Но духовный судит о всем, а о нем судить никто не может (1 Кор. 2, 14–15).

Люди душевные, не духовные, живут только жизнью материальной, не помышляя о духовном, и многого, многого не могут понять из того, что написано в Евангелии Христовом. Очень многое кажется им безумным: не только непонятным, но даже безумным, как эллины считали безумием проповедь о Кресте Христовом.

Издеваются над Евангелием, издеваются над словами Христовыми, а почему издеваются? Потому что не понимают их. Судят о том, чего понять не могут.

Как же надлежит нам, духовным, понимать эти Христовы слова? О чем говорит вся притча о талантах?

В образе богатого человека, раздавшего деньги свои рабам и уехавшего далеко, надо нам понимать Самого Господа Иисуса Христа, Который нам, рабам Своим, раздал дары Своей Божественной благодати.

Он каждому дал по силам его и по разуму его.

Как от богатого человека первый раб получил пять талантов, второй — два, третий — один, т.е. серебро, отвешенное на весах (талант есть мера веса), так и нам Господь раздал дары Своей благодати, каждому по силам и по разуму его, и от всех спросит ответа на Страшном Суде Своем, как потребовал ответа этот богатый человек от рабов своих.

Какие дары получаем мы от Бога? Дары благодати.

Благодать — это благие дары Божии; благодать — это вместе с тем великая помощь Божия к умножению даров духовных.

В святом Крещении и в совершенном после него Таинстве миропомазания все мы получаем великие дары Духа Святого: мы получаем веру, любовь — веру в Бога, любовь к Богу, получаем сердце, способное к любви, которое должно исполнить заповедь, еще в Ветхом Завете данную: Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя.

А вера и любовь есть то, что превыше всего.

Ведь эта Христова вера и любовь побуждают и вас слушать меня, которого многие, бесчисленно многие слушать не хотят.

Веру и любовь должно нам всем умножать. Как должны были рабы богатого человека отдать купцам полученное серебро и умножить его путем торговли, так и нам надлежит совершить чистую святую куплю, принести Богу в дар веру свою и любовь свою, умножив их и удвоив.

Как умножить веру, как умножить любовь?

Чтобы умножить веру, надо прежде всего помышлять каждодневно, помышлять неустанно о той страшной жертве, которую принес за нас Сын Божий Иисус Христос, чтобы избавить нас от власти диавола.

Надо помышлять о Кресте Его, обагренном Кровью Его Святой, надо помышлять о тех невыразимых страданиях, которые претерпел Он на Кресте, чтобы нас спасти.

Неужели не возлюбим Его всем сердцем за это? Неужели не умножим любви своей постоянным помышлением о Кресте Христовом, о безмерности благодеяния, полученного от Него погибающим родом человеческим?

Наша любовь увеличится, любовь умножится при этом, любовь возрастет в сердце нашем, когда будем взирать на Крест Христов.

А чем еще умножим любовь?

Умножим ее тем, чем проявляется в наибольшей степени любовь наша к ближнему: делами милосердия, сострадания, помощью несчастным, обездоленным братьям нашим, в образе которых протягивает к нам руку Сам Господь Иисус.

Умножайте, умножайте веру, любовь, милосердие, умножайте терпение ваше, ибо терпение есть тоже один из великих даров Святого Духа.

Все терпите: все напасти, все скорби, все печали, все болезни без ропота несите, и не только без ропота, но и с благодарением.

Где будем почерпать силы к умножению благодати веры?

Прежде всего в храме святом, ибо здесь сердца ваши будут напояться той молитвой, которая возносится из сотен и сотен верующих сердец.

Молитва эта не пройдет мимо наших сердец, коснется их и умножит в них благодать веры.

Дал некоторым из нас всеблагий Бог великий дар мудрости и глубокий ум.

Как умножить этот дар, хотя и не всеобщий, но все-таки до некоторой степени свойственный и нам всем, ибо у всех есть ум?

Ум свой должны вы упражнять прилежным и постоянным чтением таких книг, в которых есть доброе, глубокое, истинное, а таковы прежде всего те книги, которые написаны святыми людьми.

Читайте их с усердием, и ум ваш будет просвещаться светом Христовым. И мудрость, сходящая свыше, сойдет в сердце ваше.

Вот так, стараясь об умножении даров Святого Духа, умножайте все благое, полученное вами от Бога, умножайте ту благодать, которую даровал Он вам. Помните слова Христовы: Царствие Божие внутрь вас есть.

Это значит, что не надо помышлять только о будущем Небесном Царствии, в которое да сподобит нас с вами Бог войти по смерти нашей, но и о том, что Царствие Божие должно иметь начало в сердцах наших уже в этой жизни. Ибо в сердцах праведных оно открывается уже при жизни их.

Помните и другие слова Христовы: Царствие Божие силой берется. И употребляющие усилие восхищают его.

Силой, силой надо брать Царство Небесное.

Надо много, много усилий приложить к тому, чтобы положить начало Царствию Божию в сердце своем уже в этой жизни. Надо неустанно работать Богу.

Огромное большинство людей работает только над созиданием царства земного, но нам, христианам, повелел Господь не о земном заботиться, а о Небесном.

Помните, что говорил богатый человек, вернувшись из далекой страны, своим рабам. Когда подошел получивший пять талантов и умноживший их вдвое, когда подошел и другой, получивший два таланта и умноживший их вдвое, то вот что сказал им господин их: Хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего (Мф. 25, 21).

Нам, нам разве не надо быть верными в малом, во всем: во всем решительно? Всегда и везде надлежит нам быть верными.

И если будем верны в малом, то поставит нас Господь над многим: над бесчисленными благами Царствия Своего.

А какова судьба третьего раба, который получил только один талант, закопал его в землю и оказался неверным и нерадивым рабом, не умножившим полученное, какова его участь?

О, как она страшна!

О нем вот что сказал господин его — вот что скажет и о нас Христос, если будем не радеть об умножении Божьих даров: Лукавый раб и ленивый!.. надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я пришед получил бы мое с прибылью. Итак, возьмите у него талант и дайте имеющему десять талантов... а негодного раба выбросьте во тьму внешнюю, там будет плач и скрежет зубов (Мф. 25, 26–30).

Выбросьте во тьму внешнюю... Что такое тьма внешняя? Это вся та огромная область, которая вне Царствия Божия, которая является внешней по отношению к нему.

В этой тьме, в этой кромешной внешней тьме будет плач и скрежет зубов тех, кто посмел бы сказать Богу на Страшном Суде то, что сказал третий ленивый раб: Я знал тебя, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал, и убоявшись, пошел и скрыл талант твой в земле; вот тебе твое (Мф. 25, 24–25).

О, неужели посмеем такие дерзкие слова сказать Божественному Судии: «Я знал тебя, что ты человек жестокий: жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал»?

Как, разве собирает Он, где не рассыпал? Он повсюду рассыпал, во все сердца сеял — дары Своей благодати.

О горе, горе нам, окаянным, если окажемся такими, как был третий нерадивый раб! Да избавит нас Господь от страшной участи быть вверженными во тьму внешнюю! Аминь.

Свт. Лука (Войно-Ясенецкий). Проповеди.

Евангелие дня. Толкования на Евангельские чтения церковного года

Эта книга во многом уникальна по своему составу. Здесь собраны лучшие образцы толкований на евангельские тексты - от классических (свт. Григорий Двоеслов, блж. Феофилакт Болгарский и др.) до современных (свт. Лука Крымский, архим. Иоанн (Крестьянкин) и др.) Евангельские тексты (т.н. зачала) с толкованиями на них приводятся в том составе и последовательности, в которой они читаются во время Божественной литургии в течение церковного года, начиная с Праздника Пасхи. В особые разделы выделены Евангелия двунадесятых и великих праздников, Великого Поста и Страстной Седмицы. Таким образом, не имея возможности ежедневно присутствовать за Божественной литургией, вы всегда сможете ознакомится с дневным Евангелием и толкованием на него.