 В кухню вошла Наталья, сияющая, свежая с осеннего ветра, с искринками мелкого дождя в пышных русых волосах.
- Всем привет! Вся семья в сборе, вот здорово! Только Марка и Максимки не хватает.
- Будет тебе и Марк, - пообещала Катерина. - А ну-ка проходи и садись, актриса ты наша доморощенная!
- Катя, ну дай же ты сначала поесть ребенку! - возмущенно сказала Надежда, доставая из духовки пиццу. - Садись, Наташенька, перекрестись и ешь, ты же устала и замерзла, наверное.
- Мама, я же просила! - грозно сказала Катерина и выхватила тарелку с пиццей из-под носа у Натальи.
- Ну, я ведь только…
- Не надо ее отвлекать. Ну-ка, Наташечка, расскажи нам, что случилось с твоим другом детства Юриком Ахатовым, которого ты в последнее время почему-то звала Юсуфом?
Наталья побледнела.
- Ну вы же знаете… Он принял ислам и потому стал Юсуфом. А потом… Потом… - тут голос Натальи задрожал, а глаза налились слезами. - А потом он погиб... Ты же все знаешь, Катя!
- Вот именно что все!
- Катюша, зачем такая жестокость? - начала было Надежда, но Катя ее перебила:
- Мама, помолчи, пожалуйста, минутку, не мешай! - И она снова гневно уставилась на сестру. - Наталья! Так Юрик Ахатов погиб, под электричку попал?
- Ну да, ты же знаешь, Катя! Как это бессердечно с твоей стороны - напоминать об этом… А еще единственная сестра! - Наталья встала из-за стола и хотела уйти.
Но Катерина вскочила с места и перехватила ее за руку.
- Сядь! Сейчас же сядь на место! - Испуганная Наташка села на место и притихла, а Катя встала над нею, держа руки на ее плечах и крепко прижимая ее к стулу. - Слушайте все! Так вот, сегодня в обеденный перерыв я вышла на Невский. Иду это я от Дома книги к Малой Конюшенной, хотела в христианский магазин "Слово" зайти, а навстречу мне идет живой и невредимый Юрик Ахатов!
- Как это? - спросил Артем. - Это как понять - "живой"?
- Ой! Не может быть! - испуганно воскликнула Надежда. - Привиделось тебе?!
- Я могу тебя свозить на его могилку, - печально сказала Наташа и поглядела на сестру большими, налитыми слезами и болью глазами.
- Ой, Катя! Да ведь ты просто обозналась! Это какой-то другой мальчик тебе навстречу попался, просто очень похожий на бедного Юрика! - воскликнула Наташа и заулыбалась.
- Опять театр: "Увы, бедный Йорик!". То есть, Юрик. Своди, своди меня на его безвременную могилку, сестрица! Хочешь, прямо сейчас и поедем? Одевайся!
- Ну тебя, Катька! Никуда я не поеду да еще вечером. Мало ли кто кому привидится… Мам, ну дай же мою пиццу, а? Есть так хочется!
- Мама, убери ты эту пиццу по-хорошему, прошу тебя! А то я ее сейчас по стенке размажу! - закричала Катерина.
- Родную сестру - по стенке? - ахнула Надежда.
- Да не сестру, а пиццу! Наталья, если ты сейчас же во всем не признаешься, я сама отволоку тебя на могилку бедного Юсуфа, прямо в Александровский сад!
- А при чем тут Александровский сад? - удивился Артем.
- Сейчас поймете! "Видения" говоришь, Наташечка? Так вот я сразу же остановила Юрика, и мы с этим "виденьем-привиденьем" пошли в кафе и там почти час разговаривали, я чуть с обеда на работу не опоздала. Ну ты же у нас и стерва, Наталья! Понимаете, они поссорились с Юриком, и эта негодяйка решила его похоронить! Она устроила целый спектакль и всем нам расписала и дала в нем роли! И мы, как идиоты, играли эти роли, каждый свою: бабушка примчалась и спала в нее в ногах…
- Ну уж и в ногах! - пробурчала Наталья.
- Молчи! Как ты могла так с нами поступить, Наталья? Меня из Испании выдернула…
- А я тебя не звала!
- И звать не надо было! Я, дура, сама примчалась утешать и поддерживать единственную сестру. Бабушку не пожалела, мать с отцом на уши поставила! Режиссерша сопливая!
- С ума сойти! - воскликнула Надежда, хватаясь за щеки. - Так это был спектакль?!
- Ну да! Наконец-то до вас дошло, - сказала Катя, села на стул и пододвинула к себе Наташкину пиццу. - Все мы ей подыгрывали в ее дурацком спектакле. А больше всех, конечно, Юрке досталось, ему вся школа проходу не давала: "Спи спокойно, бедный Юсуф!".
- Стойте, девочки! Так выходит, и сам Юрик про это знал? - спросил Артем.
- Еще как знал! Ее подружки, такие же стервочки, объявили всему классу о гибели Юрика-Юсуфа и устроили ему показательные похороны. С цветами, венками и речами.
- Как? - обалдело спросила Надежда.
- Просто. Символические похороны у памятника Пржевальскому в Александровском саду. А перед тем они еще отпечатали на принтере траурные извещения и развесили по всей школе. В извещении было объявлено, что Юрий Ахатов сменил имя на Юсуфа и под этим именем его и хоронят. В назначенный час у памятника собрались безутешная подруга Юсуфа - вот она! - а с нею такие же безобразницы ее подружки, все до одной с букетиками, и целая толпа одноклассников и просто любопытных из их школы. Читали какие-то скорбные надгробные речи, причем некоторые даже в стихах. Наталья в черном стояла с черными розами наперевес и рыдала, а подруги ее утешали. Юрик речей не слышал, он издали, из-за деревьев подглядывал. Потом, когда все разошлись, он подошел и увидел: под мордой верблюда Пржевальского кучей лежат цветы, а сверху черные розы, перевязанные лентой, а на ленте надпись "Спи с миром, бедный Юсуф". И это еще не все! С тех пор регулярно эта надпись на памятнике Пржевальскому повторяется - кто-то пишет ее мелом у ног верблюда. Интересно, кто бы это мог быть?
- Ну, не одна я… - начала было Наталья, но Катерина на нее только глянула, и та примолкла.
- И вот теперь, если вы спросите у ребятишек, играющих в Александровском саду: "Как зовут верблюда Пржевальского?" - они вам ответят четко и определенно: "Юсуф!". Вот такая вот история! - Закончив рассказ, Катерина принялась за пиццу.
В кухне повисла тишина. Нарушила ее Надежда.
- Наташа! Да как же ты могла такое сотворить, девочка? - спросила она сокрушенно. - С Юриком и со всеми нами?
Наталья встала с места и пошла к дверям. У самых дверей кухни она обернулась и сказала проникновенно, горько и значительно:
- Вам этого не понять!
- А ну вернись! - крикнул отец и рванулся за нею, но Натальи уже и след простыл, только по коридору прозвучал топоток.
- Сядь, сынок! - сказала Агния Львовна, и Артем послушно сел: собственно, он и не знал, зачем он хотел бежать за Натальей.
- Весь дом на уши поставила, всех подруг и друзей подключила! Такое шоу устроила, негодяйка! - доев пиццу, снова закипела Катерина.
- Да… Талант несомненный! - сказала Агния Львовна. - Катюша, ты что, бросила кормить Масимку грудью?
- Нет. С чего ты взяла, бабулечка? - удивилась Катя.
- В таком случае перестань волноваться, а то молоко сквасишь.
- Ох, бабушка! Вечно ты Наташку защищаешь!
- Я разве защищаю? Я ни слова в ее защиту еще не сказала. Я только отметила ее несомненную театральную одаренность, ее талант.
- Мама, ну при чем тут ее таланты? - возразила Надежда. - Такое издевательство она над бедным мальчиком устроила! Заживо похоронила! Это же грех какой!
- Не преувеличивай, Надюша, греха тут особого нет: хоронили-то они все-таки несуществующего Юсуфа, а не Юрика.
- Ну а какая разница? Он же ислам принял и стал Юсуфом! - сказал Марк.
- Да не принимал он никакого ислама! - засмеялась Агния Львовна. - Неужели вы не поняли, с какого боку тут ислам?
- Нет… А с какого он боку? - удивился Артем.
- Она для того и перевела Юрика в ислам, чтобы мы за него не вздумали панихиды заказывать и записки за упокой подавать.
- Ой, а ведь это похоже на правду! Жаль, я не догадалась его спросить, почему он вдруг Юсуфом стал? - воскликнула Катя. - Вот был бы ужас, если бы мы за него панихиды и сорокоусты заказывали! Но это надо же, какая паршивка - все предусмотрела!
- Предусмотрела… Но тут еще надо разобраться, может быть, есть и другая причина в этом Наташкином переводе Юрика в ислам.
- Какая?
- А та, с которой началась вообще вся эта история. Мы еще не выяснили вину самого Юрика.
- Юрика? При чем тут Юрик? Чем же Юра-то виноват?! - возмутилась Надежда. - Столько лет дружили, и на тебе! Похоронила!
- Под верблюдом! - уточнила Катя. - И черные розы сверху положила!
- А давайте, мои дорогие, оставим пока Наталью в покое и выясним, что же все-таки произошло между нею и Юрием Ахатовым?
- Она ни за что не скажет, - вздохнула Надежда. - Хотела бы - давно бы сказала хотя бы бабушке. А тебе, Катюша, Юрик не сказал, из-за чего они поссорились и почему Наташа так на него рассердилась?
- Ну… Он в основном на нее жаловался, - сказала Катя и задумалась. - А в самом деле, что ж он про себя-то ничего не сказал? Чем-то же он ее обидел, надо думать?
- Одно из двух: либо он ни в чем своей вины не видит, либо вина эта так велика, что ему и сказать о ней стыдно, - сказала Агния Львовна.
- Вон оно что! - протянул Артем. - Ну, если он всерьез Наташку обидел, я ему голову отвинчу!
- И похоронишь под верблюдом Пржевальского! - сказала Катя, понимаясь. - Ладно, вы тут сидите, пейте чай, а я поехала к Юрику! Я у него на всякий случай адрес и телефон догадалась взять. Надо эту историю до конца распутать, и я ее распутаю! Ох, бедные мои ноги…
- Ты же на машине, - резонно заметила Агния Львовна. - Поезжай в тапочках!
- Ты что, бабулечка? А вдруг меня гаишники остановят - как я выйду к ним в тапочках? Это как же я буду выглядеть? Да меня первый же гаишник по полной оштрафует, если я предстану перед ним в таком виде!
- Может, лучше поехать мне и поговорить с ним как мужчина с мужчиной? - предложил Артем .
- Нет, папа. У нас с ним вроде бы получился разговор по душам, ну так мне его заканчивать. Вы Наташку без меня пока не трогайте, ладно?
- Да не тронем, не тронем. Ей уж сегодня досталось! - успокоила ее Надежда.
Катя вернулась через полтора часа, веселая и довольная.
- Ну что? - спросила Надя, впуская ее в прихожую. В дверях кухни стояли Агния Львовна и Артем.
- Погодите, дайте разуться. Зовите нашу актрису, я ей покаянное письмо от Юрика привезла!
- Вот так, значит? - спросил Артем.
- Вот так, папа! И мало еще этому Юсуфу досталось от нашей Наташки. Конечно, такое шоу с похоронами под верблюдом никто другой бы не додумался устроить, кроме нашей паршивки, но он был наказан за дело! Молодец сестренка!
- Где письмо? - спросила, подходя к сестре, подслушивавшая за дверью кухни Наталья.
- На, держи! Прочтешь - приходи чай пить! Все обвинения с тебя снимаются!
- А я никогда и не чувствовала себя ни в чем виноватой! - нахально заявила Наташка, выхватывая из рук у сестры письмо и улепетывая с ним в свою комнату.
- Так в чем же там было дело? - спросила Агния Львовна, когда все уселись за кухонный стол.
- Да, давайте-ка я вам быстренько расскажу, чтобы потом Наташку не смущать. Ну, про программу растления школьников под видом сексуального образования вам рассказывать не надо?
- Лучше не надо! - сказала Надежда, содрогнувшись.
- Короче, им внушают, что ранний секс - дело, так сказать, житейское и нормальное. Вот Юрик и решил, что им с Наташкой тоже пора это дело начинать. А Наташка, молодец, заявила ему, что, во-первых, не чувствует себя готовой начать взрослую жизнь женщины, а, во-вторых, собирается ее начинать только со своим венчанным мужем. Этот дурак разозлился и заявил, что в таком случае он знает девочек, которые не откажутся от таких отношений уже сейчас. Он еще и возревновал, дурачок, к этому будущему Наташкиному мужу и заявил ей: "У тебя еще когда-то будет муж, а я себе сейчас хоть пять жен могу завести! Не забывай, что я наполовину татарин!". Вот это он напрасно сказал. Наташка ему тут же заявила: "Заводи хоть целый гарем! Но помни, что в таком случае ты для меня умер!". И весь этот разговор был у них во время поездки за город. Они поссорились и ехали домой врозь, и по дороге Юрик начал демонстративно ухаживать за другими девочками. Наташка сидела в уголке вагона с подружками и плакала. Он это видел и радовался, дурак такой, что сумел ей досадить. Плохо он, оказывается, знал свою подружку детских лет! Тут как раз в поезде стоп-кран дернули - кто-то чуть не попал под электричку, но все обошлось. Поезд пошел дальше. Юрик думает, что именно в этот момент у Наташки сложился план отмщения, потому что она стала как-то уж очень театрально рыдать, а ее подружки начали безудержно хихикать, все время поглядывая на него. Он уже тогда заподозрил неладное, но чтобы такое! В общем, на другой день, пока эта хитрюга сидела дома и перед вами спектакли разыгрывала, подружки ее разыгрывали шоу в школе. На похороны половина школы сбежалась! Юрику потом месяц проходу не было, из других классов прибегали посмотреть на "верблюда Пржевальского", даже первоклашки приходили! Сначала он злился, а потом понял, что сам во всем виноват и пытался с Наташкой помириться, заговаривал с нею, но она проходила мимо него, как мимо пустого места.
- И правильно делала! - сказал Артем.
- Так он раскаивается? - спросила Агния Львовна.
- Еще как, бабулечка! Письмо-то у него, оказывается, еще с лета написано, и даже наполовину в стихах. А в прозе он мне сказал, что готов свой поганый язык отрезать и себе в одно место засунуть.
- Хорошая казнь для охальников! - одобрила Агния Львовна.
- Все бы ничего, только вот жаль бабулечку, и моего отпуска прерванного! - вздохнула Катерина.
- Ну что, простим негодницу? - спросила Надежда.
- Придется! - сказал Артем. - Не девка, а огонь и ветер в одной юбке.
- Но простим мы ее при одном условии! - сказала Агния Львовна. - Пусть уж и она теперь простит Юрика.
Тут из-за двери выплыла подслушивавшая Наталья.
- Юрку я, так и быть, раз уж все просят, прощу. Тем более, что теперь у меня в руках документ о его раскаяньи! - заявила она и потрясла толстым письмом. - Но Юсуфа - никогда!
 Жила-была старушка в зеленых башмаках
Юлия Вознесенская
Представляем новую книгу знаменитой и всеми любимой писательницы Ю.Н. Вознесенской "Жила-была старушка в зеленых башмаках..." Произведение адресовано всем, перед кем так или иначе встает вопрос о собственной старости. Увлекательная, смешная и трогательная история о приключениях трёх старушек-подружек помогает разобраться в себе и обрести надежду. Автор убедительно показывает, что народная мудрость "старость - не радость" не верна, если сердца чисты, вера горяча, а дружба крепко спаяна годами.
Ссылки по теме:
|
