Наверное, многие из нас хотя бы мимоходом замечали справедливость высказывания, вынесенного в заголовок этой статьи. Пожалуй, больше такого благоговения перед пошлостью и даже жажды этой пошлости можно найти только в одной сфере - в той, которая гордо именует себя "современной православной литературой".

Споры о том, что это такое, идут довольно давно. Это вызвано, прежде всего, "тромбом советской власти" в артерии отечественной истории и культуры, из-за которого оказались утрачены многие представления и навыки, благодаря которой русская литература до 1917 года в целом могла считаться именно православной.

Так что же такое православная литература? Сегодня мы даем это определение произведениям, которые создает православный верующий автор, переносящий в них свою веру и свои убеждения. Причем, если речь идет не о богословии и не о вероучительных книгах, а о художественной литературе - именно принадлежность автора к Православной Церкви, причем не просто принадлежность по крещению, но воцерковленность, т.е. сознательное участие в богослужении и Таинствах и глубокое знание православного вероучения. Именно это - а вовсе не частое упоминание на страницах слов "церковь" "православие", "Бог" и т.п. - отделяет православную книгу от "проповеди общечеловеческих ценностей". Поскольку само понятие этих "ценностей" зачастую размыто, и, как ни странно, люди разных конфессий определяют их по-разному.

Православную литературу сегодня зачастую пытаются противопоставить постмодернистской и бульварной, популяризирующей порнографию, насилие и воинствующую пошлость, сводящую смысл жизни к потреблению. Сам по себе тот факт не может не радовать: действительно, что же ещё противопоставить агрессии массовой культуры, превращающей людей в духовный планктон? Однако так ли всё радужно?

На деле мы часто получаем под видом "православной литературы", отвечающей как будто всем требованиям нашего определения, продукт крайне странный. Главная характеристика таких книг (как и "бульварного чтива", с засильем которых они призваны "бороться") - именно пошлость. Впрочем, это, конечно, не агрессивная пошлость пресловутого общества потребления. Эта пошлость - весьма благочестивая, ханжески-елейная, до тошноты правильная и мягко, но твёрдо поучающая читателя и себя самоё, "как жить": как одеваться, как думать, как поступать "по-православному" и т.д. Сходство у двух видов пошлости, пожалуй, одно, главное: за обоими фасадами - кричаще-размалёванным и благоговейно-смиренным - скрывается отвратительная, тоскливая, бессмысленная пустота.

Недавно в одном из уважаемых интернет-СМИ промелькнула подробная, старательно и любовно выписанная рецензия на книгу Т. Летицкой "Сказки о скорой помощи, или 03". Но, читая ее, невозможно отделаться от ощущения, что автор проживает на какой-то другой планете - не на Земле - населенной только "правильно-православными" гражданами, думающими, чувствующими, действующими и заодно книги пишущими в точном соответствии с руководящими указаниями (прости, Господи!) Иисуса Христа… Е. Варакиной, автору рецензии, как будто невдомёк, что живая жизнь намного шире, ярче, многообразнее и человечнее постной псевдоправославной резервации, в которую, увы, столь часто загоняют себя церковные неофиты (а ещё чаще - неофитки). Недоумение вызывают её слова: "…Художественное произведение не только изображает действительность, но и оценивает ее. И в этом, пожалуй, главная проблема "Сказок..." - нецеломудренное поведение героини изображено в них без всякой негативной оценки (и даже наоборот, в некоторых местах интонация повествовательницы явно одобрительная)". Г-жа Варакина, судя по всему, путает жанры. Дело в том, что оценку, (а, точнее, осуждение), как правило, должны содержать в себе не литературные произведения, а критические статьи о них. И, в отличие от автора "Сказок…", Е. Варакиной вполне удалось дать оценку тому, что она вычитала из текста (вернее, вчитала в него). "А вот заканчивается книга, к сожалению, тем, что к православию не имеет никакого отношения. И даже прошедшие годы (за которые, как говорится ранее в "Сказках...", героиня сознательно приняла таинство Крещения), по всей видимости, не внесли коррективы в оценку повествовательницей событий своей молодости: в финальной сцене не чувствуется неловкости от мысли о незашторенном окне и свидетелях их с Гошей интимной близости, не ощущается запоздалого сострадания к Витиной боли (ведь их с Таней влюбленность была взаимной, каково же теперь ему было смотреть, как ее обнимает другой мужчина) и, наконец, нет ни намека на осознание того, как оценивается секс с женихом в рамках православной традиции". Похоже, автор рецензии действительно путает жанры - а заодно и себя с автором книги. Ещё большее недоумение вызывают её высказывания о том, "…что фельдшер Таня просто унаследовала… черту своего поведения от героинь массовой литературы - уже в готовом виде, без необходимой для православного дискурса переоценки с позиций христианской нравственности. … Однако в тех случаях, когда произведение массовой литературы транслирует читателю нехристианские идеи, говорить о духовной опасности такого текста необходимо. Очень жаль, что приходится это делать и в связи с такой в других отношениях светлой и православной по духу книгой, как "Сказки..." Т. Летицкой". Непреодолимое желание Е. Варакиной "спрямить" заметки Т. Летицкой (заметим в скобках, полностью автобиографичные и не содержащие ни капли "художественного" вымысла или "наследования" образов, не "вводящие" дополнительные сюжетные линии и персонажей, как полагает рецензент) вызывает в памяти гротеск свящ. Алексий Плужникова "Как стать знаменитым православным писателем (Пособие для начинающих)", не так давно вызвавший бурную дискуссию в православном рунете и, в частности, на форуме о. Андрея Кураева.

Позволим себе привести обширную цитату из едкого, но справедливого опуса о. Алексия. "Итак, мой юный друг (милая выпускница филфака, бывший инженер на пенсии, маститый протоиерей, монахиня-кандидат любых наук - нужное добавить), ты решил стать знаменитым! Точнее, знаменитым православным писателем, книги которого возжаждут напечатать самые лучшие церковные издательства. Похвальное стремление! … Для начала запомни - у тебя есть главное: ты православный! Поэтому половина задачи выполнена. Писателем быть ты легко научишься, а чему научить читателя - ты уже знаешь… В некоем провинциальном городке (Москве, заброшенной деревне, около восстанавливаемого монастыря) жил да был парень (девушка, мужчина средних лет и такого же ума, старая дева-учительница музыки). Был наш главный герой (как должно оказаться по ходу действия - не такой уж главный в благодатном отношении) обычным человеком конца ХХ - начала ХХI века: не монстр, не киллер, не святой, а так себе, с грешками, "как у всех": ну, пара разводов (жена довела, муж был алкаш), в соседнем подъезде любовница (Верка, бывшая одноклассница, глупая, но стильная крашеная деваха), пытался зашибать деньгу (сделать карьеру в спорте, удачно выйти замуж), любил "оттянуться" (баловался водочкой, девочками, иногда травку пробовал), жил лишь ради себя, - ничего особенного, в общем. И тут (совершенно неожиданно, но непременно по Промыслу Божьему, прабабушкиным молитвам и нашим рекомендациям) с главным героем повествования случается НЕЧТО: он заболевает (этот поворот сюжета лучше всего действует на впечатлительных читателей). Желательные болезни - рак и туберкулёз. Они хороши внезапностью появления и долгим сроком последующего развития, что даёт повод и время к духовным размышлениям о своей горькой судьбинушке. Также можно героя лишить семьи, работы, посадить ненадолго в тюрьму по облыжному обвинению. Но, всё-таки, ракообразный туберкулёз у двадцатилетнего юноши, студента-спортсмена (девушки - успешной красивой журналистки модного глянцевого издания) - самый подходящий вариант. Держа в руках листок с диагнозом-приговором, твой персонаж обводит цветущий мир замутнённым взором, в котором отражается вся бренность земных суетных устремлений, и понимает: всё кончено… Смерть неминуема, он никому не нужен, ничего больше его не обрадует, остаётся одно: уйти с гордо поднятой головой и вернуть "билет в рай" судьбе. Но… Теперь, мой будущий знаменитый член будущего Союза православных писателей, когда ты накалил сюжетную линию до пика шекспировских трагедий, тут по нашему плану в судьбу героя врывается катарсисообразное состояние, совершается метанойя, нисходит одухотворение. На своём пути бедолага встречает "ангела-хранителя": батюшку, бегущего мимо скамейки, на которой в последний раз расположился раковый суицидник, и успевающего схватить руку с занесённым кинжалом (девушку Машу, с русыми косами и нотами знаменного распева под мышкой, подрабатывающую ночной нянечкой в больнице, а днём изучающую богословие и пение в православном университете имени Ивана Ильина (тут даётся сноска на полстраницы о роли этого философа в становлении современного православного мировоззрения)… Совершается ВСТРЕЧА. Погибающий грешник изумлённо видит перед собой начинающего праведника, впереди которого расстилается умиротворяющая любовь, а сзади подпирает благодать. Они начинают беседовать о смысле жизни, о спасении души, о грехах "юности твоея" … Далее по сюжету, как ты уже догадался, мой сообразительный друг, должны последовать первый поход в храм, первая сознательная исповедь, благословение на женитьбу на той самой Маше (замужество за тем самым Димой), полученное в лице новообретённого духовного руководителя, 26-летнего иеромонаха Дорофея, пятого на многоштатном приходе, но первого по тайным подвигам, бывшего наркомана, а ныне начинающего старца, ещё неприметного для настоятеля и собратьев, но уже согревающего своих чад лучами благодатного окормления. (Не забудь походя пояснить суть терминов "окормление" и "старчество" в одной из бесед начинающего христианина и опытного пономаря Петра Петровича, прошедшего ГУЛАГ и видавшего многих старцев. Обязательно дай ему нежными руками Маши почитать "Отца Арсения" - пусть будет "потрясён")".

Среди многочисленных отзывов, поступивших на статью о. Алексия, особенно часто попадались приблизительно такие: "Получила большое наслаждение... и "сатисфакцию". Душа болит от этой псевдоправославной графоманщины, от "духовности" с придыханием. Хлестко, точно". "Написано правильно. Но мне было не смешно, а очень грустно. Такой литературы у нас 5-10%, остальная вообще не выдерживает никакой критики". "Как тут не пытается православная публика излить всю горечь своего негодования, но нужно все же признать нелицеприятный факт - написана статья, исходя из многолетних наблюдений на литературном фронте современной церковности".

Более всего хочется согласиться с заявлением одного из читателей о том, что "наши попы норовят их всунуть богомольцам, а те и рады: "прочитал и забыл". Нам всем должно быть стыдно, за подобные "бестселлеры", как печатные, так и аудио-видео. Люди от этого не просвещаются, а только тупеют, превращаются в "быдло"". Именно отупление, оглупление народа (в данном случае - народа Божьего!), подмена рассказа о православии, любви, Боге, добре квазиправославными, лощёными и совершенно бессмысленными в своей прилизанной пошлости "шедеврами" - одна из главных бед современной литературы.

Сегодняшнему читателю не хватает не столько лощеных историй по рецепту о. Алексия Плужникова, сколько реальных историй пути живого человека к Богу и реальных же примеров исправления всей своей жизнью однажды совершенной ошибки. Упрекая Настеньку, героиню рассказа "Аборт", в попытке убить нерожденное дитя и глубокомысленно рассуждая, что "финальный образ двух держащихся за руки людей (изо дня в день проходящих по двору в свою пустую квартиру), вызывает не столько умиление, сколько боль за них, становясь своего рода символом пусть и крепкого, но неприкаянно-бесцельного, бесплодного чувства", Е. Варакина не замечает самого главного в судьбе молодой женщины. Не замечает, хотя прямо цитирует этот эпизод: "Настенька осталась жива, благополучно окончила школу и поступила в институт, только не в тот, в который собиралась, а в медакадемию. Она стала очень хорошим гинекологом" - то есть, не имея возможности стать матерью, помогла появиться на свет, может быть, не одной сотне малышей, спасла немало жизней молодых женщин, дала возможность кому-то из них сохранить беременность в сложной ситуации и т.д. Таким образом, называть бесплодными события и чувства Настеньки после ее юношеского греха - как минимум, не понимать человеческой психологии и не замечать очевидного. Думала ли Настенька при этом о Боге? Из книги Т. Летицкой это неясно, но можно однозначно заявить, что "плод достойный покаяния" молодая женщина принесла всей своей жизнью. По сути дела, всё, сказанное выше, касается и самой Татьяны Летицкой. Её воспоминания "Сказки о скорой помощи" - жизненный путь советского, насильственно обезбоженного человека к Господу через ошибки, падения и восстания. Эти ошибки не укладываются в представления Е. Варакиной о том, что может быть предложено благосклонному вниманию православного читателя… как и не укладывается в эти рамки ни одна человеческая жизнь. Строго говоря, по логике рецензии на "Сказки…", самая неполезная книга для православных - это Святое Евангелие, в котором Господь наш Иисус Христос принимает и прощает не просто девушек, "позволивших себе секс с женихом", а, выражаясь современными терминами, проституток, проворовавшихся чинов налоговой полиции и даже (о, ужас!) матёрого уголовника, справедливо подвергнутого мучительной и позорной казни. А также блудного сына, ведшего до своего обращения и раскаяния развратную жизнь "на стране далече".

В такой ситуации творцы "литературы по рецепту свящ. А. Плужникова" выступают, в лучшем случае, в роли старших братьев из той же притчи о блудном сыне, если не в роли книжников и фарисеев. Возможно, они забыли простую заповедь: "Люби Бога и делай, что хочешь". Ведь доставить огорчение или причинить зло кому-то, любя его, невозможно. Понятие добра у православного христианина конкретно, потому что раскрыто в Евангелии. Человек, для которого евангельское (что отнюдь не значит - выхолощенное) понятие добра является мерилом мыслей и поступков, сможет рассказать о Боге и смысле человеческого существования правильно, и его книга откроет читателю многие истины, а может быть, и перевернет его жизнь. И для этого не нужны ни нравоучения, ни "идеально-православная правильность" поступков и описаний. Нужно лишь стараться соблюдать евангельские заповеди о любви к Богу и ближнему.

• Купить книгу "Сказки о скорой помощи, или 03"