 10 июня в Московском Доме кино прошел премьерный показ фильма «Вдвоем на льдине», снятого по мотивам одноименной повести замечательной православной писательницы Ю.Н. Вознесенской, к сожалению, недавно ушедшей из жизни. Яркую, пронзительную ленту на острую, болезненную тему ее создатели – режиссёр-постановщик Валерий Игнатьев, продюсеры Игорь Букреев и Павел Поляков и др. – посвятили Юлии Николаевне. Так и было написано в титрах: «Юлии Вознесенской посвящается» – ей, живой, а не ее «памяти». Потому что смерти нет там, где царит Любовь, – об этом всегда говорила писательница в своих книгах, и эта же мысль стала лейтмотивом кинокартины.
На премьеру собрались почти все создатели фильма – режиссёр, продюсеры, актёры и члены съемочной группы (правда, некоторые из них присутствовать все же не смогли, занятые работой над новым фильмом в Крыму). Начало несколько затянулось из-за опоздания режиссёра-постановщика В.В. Игнатьева, но это только подогрело интерес к фильму. Перед показом продюсер Игорь Букреев представил гостям съемочную группу – и вот уже на экране появились первые кадры…
Юколавне бы понравилось…
Надо признаться, что я с большой долей скептицизма отношусь к экранизациям «по мотивам» известных литературных произведений. Как минимум, рискуешь испортить привычный образ, сложившийся в сознании после прочтения. А тут вообще случай особенный: я не просто была одной из первых читательниц повести «Вдвоём на льдине», но и принимала непосредственное участие в ее редактировании и подготовке к выходу в свет: одновременно в печати и формате аудиокниги. Еще до выхода книги я, благодаря переписке с Ю.Н. Вознесенской и беседам с главным редактором «Лепта Книги» Ольгой Голосовой, с которой мы вместе работали над повестью, знала о замысле автора, о том, что побудило Юлию Николаевну написать это произведение, о людях, ставших прототипами персонажей. Какие же повороты сюжета, какие детали и обстоятельства изменили сценаристы и создатели фильма? И, главное, как?
Хочу признаться, что картина меня не разочаровала. Более того, я уверена, что не осталась бы разочарованной и сама Юлия Вознесенская, если бы успела ее посмотреть. Измененным оказалось многое, можно даже сказать, что изменений и отступлений от текста повести больше, чем буквальных заимствований. Но что удивительно: дух, идею, внутренний импульс, которые Юлия Николаевна вкладывала в своё произведение, авторам фильма удалось не только сохранить, но и приумножить.
Эффект проявившейся фотографии
Пожалуй, от повести осталась только сюжетная схема: чистая и робкая любовь двух подростков, Романа и Юли, познакомившихся во время лечения в онкологическом центре, и увлечение (лучше сказать – почти профессия) Романа – музыка. Несмотря на юный возраст, он – практически состоявшийся пианист, неоднократно с успехом выступавший на различных, даже международных, конкурсах. Это, а также финальное чудесное выздоровление главного героя, осталось неизменным. Практически все остальные обстоятельства сценаристы в большей или меньшей степени изменили или дополнили.
Итак, кинокартина получилось непохожей на повесть – но никто, наверное, и не ставил себе подобной задачи. Однако никак нельзя сказать, что она вышла лучше или хуже – это просто совсем другое произведение, очень талантливое и впечатляющее. И другое даже не потому, что глубоко различны выразительные средства кино и литературы. Отталкиваясь от сюжета, а, главное, от духовного потенциала повести Вознесенской, авторы фильма рассказали свою собственную историю на данную тему. Я бы даже рискнула сказать, что в некоторых местах литературный прообраз относится к киноленте так же, как только выскочивший из аппарата «Полароид» и едва-едва начавший проявляться на свету кадр — к готовой фотографии. То, что писательница лишь наметила несколькими штрихами, создатели фильма тщательно разработали и средствами современного кино превратили из литературного абзаца в живую зрелищную панораму.
Больше всего меня поразило, пожалуй, то, что сценаристы отказались от остро-психологического фона, на котором разворачивается основная коллизия - юношеский роман современных «Ромео» и «Джульетты». В повести главный герой Роман Осин молча страдает прежде всего не от болезни, а от отчужденности родителей, которые «…посещали его все реже, ссылаясь на занятость, концерты и гастроли», потому что «устали от его болезни и своего горя. Их, людей известных, всегда успешных и во всем благополучных, внезапно свалившаяся беда почему-то унижала и оскорбляла, а потому они старались жить, как жили прежде, до беды, делая вид, что ничего особенного не случилось… Да и младшая сестренка Людочка, обучавшаяся игре на скрипке, хорошенькая и послушная, теперь тоже явно подавала надежды, и родители перенесли свои честолюбивые ожидания на нее и готовили из нее новую семейную знаменитость». В фильме же отец Романа Осина – вдовец, похоронивший супругу, болевшую раком – глубоко переживает и борется за единственного сына, которого сразил такой же недуг. При этом актёры Евгений Редько и Владимир Дыховичный замечательно тонко, мастерски сыграли искреннюю любовь и дружбу отца и почти уже взрослого сына.
Образ и история Юли «перекроены» сценаристами еще значительнее. В ее судьбе нет отягчающих моментов вроде разводящихся родителей-алкоголиков, сожалений матери о том, что она в свое время не сделала аборт. Все гораздо проще, банальнее и поэтому вызывает даже больший отклик в душе: Юлю, как и множество современных девушек и юношей, вырастила мать-одиночка. Но она не мечтает стать простым садовником, у которого цветы будут хорошо расти под музыку Рахманинова. Юля сама очень талантлива: она великолепно рисует, покрывая своими произведениями стены онкологического центра.
А еще изменено время действия (в повести Ю.Н. Вознесенской это 1970-е гг.; в фильме – наши 2010-е) и возраст героев: с 14 на 17 лет. Это очень существенно влияет на всё содержание: перед нами не дети, неестественно рано столкнувшиеся с тяжелым испытанием, а почти взрослые люди, поднявшиеся благодаря недугу над собственным, весьма инфантильным, поколением и решающие серьезные жизненные вопросы по-взрослому.
Так, эпизод с попыткой Романа раздобыть для Юли дорогое заграничное лекарство (очень уместный благодаря атмосфере 1970-х гг., в которую погружены герои Ю.Н. Вознесенской) в фильме заменен совсем другим. Огорченный тем, что концерт, на который он пригласил свою возлюбленную (из-за чего они тайком сбегают из больницы на несколько часов), отменен, юноша в надежде, что это поможет исцелению, решает сам исполнить любимое произведение – Второй концерт Рахманинова – прямо в больнице. И вместе с профессором Приваловым уговаривает отца договориться с симфоническим оркестром, чтобы обеспечить такую возможность.
О чем не знала Юлия Вознесенская?
Есть к картине и множество других отступлений от литературного произведения, опять-таки не портящих, а украшающих ее. Не знала писательница о том, что в клинике профессора Привалова работает очень строгая главная медсестра Полина Ивановна, которая старается «всех держать и не пущать». Из самых лучших, конечно, побуждений, она возмущается тем, что Юля «опять размалевала стены в палате», маленькая Маруся катается на роликах, а «о романе Осина и Голубевой гудит вся больница». Полину Ивановну побаиваются, но не принимают ее суровость всерьёз – потому что у детворы есть замечательный защитник, всегда встающий на их сторону: главный врач, доктор Привалов.
Об этом Юлия Николаевна тоже, наверное, не догадывалась. Ну, не успела она узнать о том, что профессор Д.А. Привалов, выведенный в ее повести лишь пунктиром – это не только талантливый хирург, но, прежде всего, удивительно добрый и мудрый человек. Такой же добрый и мудрый, как сама писательница, – скажу больше, я уверена, что, если бы Ю.Н. Вознесенская была мужчиной и детским врачом, то именно таким, каким оказался доктор Привалов, изумительно сыгранный народным артистом России Валерием Бариновым. Благодаря мастерству Валерия Александровича, его персонаж раскрывается перед зрителем во всей широте своей по-детски чистой души. Доктор Привалов в исполнении Баринова – прежде всего большой друг своих маленьких пациентов. И он лучше всех понимает, что главное в деле избавления детей от рака – не хирургия, не химиотерапия и не новые лекарственные разработки (хотя все это нужно), а реабилитация – атмосфера любви, радости и творчества.
По признанию самого Валерия Баринова, работать в фильме ему было очень интересно и радостно, но… морально тяжело. Практически все кадры снимались в настоящей детской клинике, а актёр так вошёл в роль, что в процессе съёмок его буквально осаждали мамы больных ребятишек: «Я ведь ходил по клинике в белом халате или в хирургическом костюме, – рассказывает В.А. Баринов, – меня узнавали, но относились при этом, как к доктору. Просили сфотографироваться – а сами вовсю делились: у кого кто чем болен… Доверяли, значит! Но я рад, что получилось достоверно. Даже врач, в кабинете которого проходили съёмки, признал». Этот же настоящий доктор подсказал съемочной группе один из эпизодов, который затем вошел в фильм, несомненно придав ему яркости и подлинности. Молодой врач заявляет профессору Привалову: «Дмитрий Алексеевич, Вы мне проспорили бутылку шампанского: у пациентки наступила не стабилизация состояния, а полное выздоровление». На что Привалов-Баринов, совсем не огорчившись, поздравляет юного коллегу «с шампанским», но при этом просит его не забывать, что «один клинический случай, к сожалению, еще не статистика, и необходимо работать дальше». И продолжает работать – создавать добрый, радостный, творческий дух во вверенной ему клинике, уча такому подходу и молодых врачей, работающих вместе с ним.
Чего стоит только уникальная сцена детского праздника в рекреационном зале больницы, где маленькие дети рисуют под руководством Юли, а Роман вместе с доктором Славой в фантастическом дуэте фортепиано и балалайки наигрывают тончайшие музыкальные вариации… на детскую песенку «Чунга-Чанга».
Вы думали, что «Чунга-Чанга» – это пустяковый мотивчик, не стоящий внимания серьёзного музыканта? Я тоже так думала. Пока не услышала соло Александра Боброва (актёр, исполнивший роль доктора Славы) на балалайке с аккомпанементом на чудесном старинном рояле.
Вообще музыки в фильме «Вдвоём на льдине» очень много, и это правильно. Главный герой, Роман Осин, живет музыкой, любимыми композиторами – Рахманиновым, Бахом, Брамсом, - постоянно звучащими и в кадре, и за кадром. Эту любовь ему удается передать и любимой девушке, Юле. Музыка фактически становится одним из основных персонажей этой ленты. Надо сказать, что при подготовке аудиоверсии повести «Вдвоём на льдине» мы со звукорежиссёром Игорем Петровым немало повозились для того, чтобы текст Юлии Вознесенской был наполнен музыкой. Этого требовало и содержание, и сам жанр аудиокниги. Однако главным героем произведения, наряду с Романом и Юлей, у нас музыка всё-таки не стала.
Чего нет в фильме «Вдвоем на льдине»?
Прежде всего, в нем нет ни капли фальши, нет даже намёка на фальшь. Ради этого сценаристы пожертвовали многими сценами, которые в подобной кинокартине могли бы показаться надуманными и неискренними. Юля не поёт жалобным голосом песню медвежонка Умки. Роман не молится в Никольском соборе, прося Богородицу сделать «что-нибудь для всех наших больных детей», не становится врачом-онкологом и многодетным отцом, как в повести, но он так увлечён своей верой и любовью, что благодаря этому происходят чудеса. И у создателей фильма получается очень правдиво передать такой настрой: не сусальный, не сентиментальный, не наигранно «православный» – а подлинно жизненный, близкий и понятный любому человеку. Это удивительно, но режиссёру и съёмочной группе блестяще удалось избежать в фильме эффекта мелодраматичности, «слезливости» и душещипательности (в излишней и нарочитой эмоциональности, кстати, иногда обвиняют Ю.Н. Вознесенскую). В картине всего, что нужно, абсолютно в меру. Кроме, разве что, света, музыки, искренности и любви, которых – через край.
Текст: Дарья Болотина
Фото: Иван Белокрылов |
